Я не то проснулся, не то очнулся, не то канал связи выключился.  Поздний уже вечер, ребята-третьекурсники все еще не вернулись.  Андрей уже спит, храпя с повизгиванием. Весь мир в своем, а в чем я ? Что это было?
Такое впеечатление,что я вплыл в чьи-то воспоминания. Как Земля вплыла в полосу эфира в старом романе Конан Дойля.  Мир полежал что-то около суток в отключенном состоянии(за малым исключением), потом восстал и удивился : «Отчего это я не иду в Сити, а лежу на этой мостовой и одежда на мне в беспорядке? А, это мне дышать нечем стало минуту назад …»
Но действительно- что это? Что за человек мне пять лет назад подсказал.что нельзя сдаваться,а вот сейчас хочет что-то рассказать ? Или не хочет,а действительно его размышления и воспоминания где-то разлиты или заархивированы ,и я с ними пересекся ? Неужели правда есть это самое Мировое Информационное Поле,к которому можно подключиться и что-то от него получить?
Вот в это как-то не верится. В нашем бывшем доме было такое малое «научное»  предприятие «Координата», где эти вот экстрасенсы диагностикой занимались. Возьмут человека за руку, в другой руке сожмут свернутый в трубочку медный лист и так подключатся к этому самому Полю, выясняя,что там у человека болит.  А периодически ходили на газон- «подзаряжаться». Сядут посреди газона и полчаса  «впитывают  энергию Космоса».
Вот они и давали такие  «диагностические» заключения: «Расстройство функции желудка на почве сексуальной неудовлетворенности». «Зашлакованность кожи». «Функциональная перегрузка меридиана Трех Обогревателей». Человек, у которого  организм страдал от сексуальной неудовлетворенности  , умер потом в больнице от рака желудка. Впрочем, сам  владелец предприятия считал своих экстрасенсов клоунами и терпел, пока они деньги ему зарабатывали.
Когда народ в экстрасенсорике , белой магии и медицинской парапсихологии разочаровался, владелец клоунов разогнал и стал сдавать помещение под офисы. Вот потому и не хочется быть похожим  на этих энтузиастов.
Но все же- как? Нет у меня ответа на это.  Болезнь?  Вроде не должно быть. Борис Федоорович говорил, что должна быть прогрессирующая социальная дезадаптация из-за этой болезни. А этого нет. Я обыкновенный студент, с учебой вроде пока справляюсь.  Девушки, правда,  еще не нашел, но ведь прошло всего две недели в другом городе. Не на пятом же я курсе, чтоб об этом задумываться, почему у меня за четыре года ее не нашлось.
Так я метался мыслью от одной идеи к другой, но не до чего внятного не дошел.  Рассказ этот вполне нормальный, никаких бредовых идей не содержит, и даже ни к чему не призывает.
Насчет историчности- вот это точно не могу сказать, потому что в школе таким подробностям не учили, да и пошел крен в сторону возвеличивания  местных атаманов и отрицания всего, что красные делали хорошего.  А человек этот явно красный.  Интересно,что с ним потом стало ? Но он явно рассказывает о прошлом ,потому он явно бандам Быка и Хмары не попался.  У нас по расписанию истории  пока не будет, будет какое-то обществоведение и еще что-то наподобие.  Нет, вроде  не обществоведение,  а как-то по-другому. Значит, в понедельник узнаю, что это за кафедра будет нам преподавать, будет ли у нас история вообще , а тогда подойду  и поспрашиваю.
На первом курсе времени мало, вечно что-то не успеваешь делать, а время уже поджимает, но я о голосе не забыл. Добрался до кафедры украинознавства, а потом по  подсказке еще  до их коллег из другого вуза.  Даже в областной архив  сходил.  Дамы из корпуса , что на  Московском проспекте, меня немножко просветили, хотя я и пришел без  всякого направления. К архивным делам по этой причине не допустили, но дали почитать  издание Сумского архива про этот период.  Сумской области тогда еще не было, а ее территория входила в Харьковскую губернию. А в лесах под Ромнами был такой же «партизанский край», как и Холодный яр.
Но на том я исторические изыскания приостановил, потому что все время занимала учеба. Хотя я планировал потом подробнее заняться этой историей. Мне пояснили,что  здесь , в Харькове, документов по Холодному яру практически не будет- география мешает.  Документы  могут быть в тех областях, куда вошли  села и городки при смене административного деления. Ну, и может быть, что-то осталось  в бывших губернских центрах. Чигирин входил одно время в Кременчугскую губернию, значит, что –то там может остаться.  А что-то в Кировограде. Или нет, Кировоград  тогда в Херсонскую губернию входил. Значит, в  Херсоне.
Закончился первый курс. После сессии производственной практики не было,нужно было только  немного отработать на уборке и ремонте общежития. Я даже подозревал, что это самодеятельность коменданта, а не нечто официально предписанное, но протестовать не стал.  Мне уже разъяснили про то, что «Машка» - мадам крайне злопамятная. Поэтому  «чтобы не было беды от соленой воды»…
В эту субботу нам великого дела не нашлось, поэтому добровольно трудящиеся в общежитии занялись кто чем хотел. Девушка, с которой я тогда встречался, уехала к родителям в Лозовую пополнить запасы. В отличие от нас в их вузе практику организовать сподобились, поэтому ей еще долго сидеть надо  будет в городе.  День был не очень жаркий, но солнце било прямо к нам в окно комнаты, поэтому до обеда выход в интернет был чреват солнечным ударом. Я закрыл комнату и решил погулять.  Пока спускался с седьмого этажа(лифт у нас чаще не работал, чем работал),то перебрал разные  варианты- куда бы податься. Ничто меня не прельщало,  и решил я  пойти в центр города, но не просто так, а пешком. И, если мозги не расплавятся, то добраться исключительно без помощи городского транспорта. Тащился я довольно долго, и до точки перегрева дошел  у станции «Научная». На ней я спасся в «Макдональдсе», где некоторое время охлаждался в зале. Можно было б взять какого-то напитка со льдом,но я решил сэкономить и купить бутылку литра на два в магазине напротив. Увы, «Макдональдс» за напитки дерет безбожно, и та же «Кола» в стакане обходится у него как двухлитровая бутылка в магазине. А студент бедный человек, по крайней мере я точно…
Попивая из бутылки, я добрался сначала до памятника Шевченко. Можно было бы и здесь посидеть - парк большой. Можно было перейти на другую сторону улицы,там тоже парк присутствует, хотя и похуже. Но мне не сиделось тут,  и я, укрываясь в тени зданий, пошел дальше.
Вышел сначала к площади Советской Украины(сейчас она,естественно, не так называется), а потом прошел к Вечному огню. Поискал место и пристроился в тенечке несколько ниже памятника Сковороде. На скамейке курящих не было, в тени хорошо, сквозь листву виднелся собор на другом берегу реки(а мне он всегда нравился)-  то , что надо!
Вот я и остался тут, попивал водичку и пребывал в некоем философском настроении, обычно мне не свойственном. Я не отрицаю нужду в философии  и даже философствую о смысле бытия , но не так часто.  А тут меня прямо потянуло  на философское осмысление своей жизни. Не иначе Григорий Саввич из-за спины  вредное любомудрие рассылал. Ужо ему, украинскому суфию!
Мама с детьми со скамейки ушла, никто ее место не занял - хорошо! Ноги приятно ноют - ходил я сегодня много, веет ветерок с,  с позволения сказать, речки, Сковорода философский настрой насылает(или это из монастыря такая аура), и я постепенно погружаюсь в какую-то нирвану. Еще  чуть-чуть –и я в кисель превращусь и сползу по скамейке на землю . И соединюсь с землей, водой и воздухом в нечто единое.  А все змей Григорий Саввич…В моей трансмутации и нанесении финансового ущерба универу(ведь второй курс я еще не оплатил) прошу винить этого любомудра….
И в этой философской дымке открылся астральный канал связи. А как еще это назвать? Я не знаю. Только канал открылся не ко мне, а от меня, и я что-то рассказывал, рассказывал. Я не отвечал на вопросы, я просто говорил. Вот хотелось мне сказать о чем-то - я и рассказывал, свободно и ничем не ограничиваясь. Поскольку собеседник мой жил явно не в том времени, потому я периодически  все пояснял самыми простыми словами. А про что я говорил-это как-то не отложилось. Наверное, обо всем понемножку. О себе,  о семье, о стране, и что с ней произошло.Не знаю,может,  и не об этом. Может, о способах защиты информации в компьютерах. Или о чем-то наподобие. Друзья мои уехали учиться в другие города, в универе у меня их еще не было- так, просто приятели.
С родителями у меня отношения были какими-то напряженными. Но тут был виноват не я, это брак родителей дал трещину, они едва не развелись. В итоге обошлось без этого, все-таки  одумались, но года полтора шли постоянные скандалы. Когда  я бывал дома, меня также использовали как аргумент в том, что кто-то неправ. Вот подтверди, сын, что… А мне хотелось заорать, чтоб они прекратили все это,  обнялись и вновь соединились в единую семью, закрыв эту уже заметную глазу трещину между ними. И к черту то, кто прав, а кто нет! Ведь у меня есть папа и мама, а не правый родитель и неправый родитель! Тем более, если честно, то  в правоте они успешно менялись друг с другом. Но я не мог этого сказать - я только смотрел на них с немой мольбой, как больная собака, которую волокут куда-то, а ей даже встать тяжело. Но до них это почему-то не доходило…
А моей девушке о многом я сказать не мог. На следующем курсе мы расстались,  и это не стало болезненным для нас обоих. Видимо, мы просто проводили вместе время, а чего-то большего между нами не возникло.  Поэтому мы трепались и смеялись, но поделиться  друг с другом могли только студенческими хитростями. 
Сколько это длилось- не знаю. Прервало все явление патрульно-постовой службы, которая отчего-то мной заинтересовалась. Наверное, я что-то говорил вслух. Но  их  ждало жестокое  разочарование. Я не обозвал их «ментами» и хуже , пил только невинную пепси, документ имел при себе, отвечал вполне адекватно и не выражался нецензурно, и они  со вздохом оставили меня в покое.Теперь будет что рассказать  о посрамлении ППС(а это больная тема среди харьковских студентов), но контакт прервался.
Но это было не последняя встреча, если это можно было так назвать. Периодически связь восстанавливалась. Когда-то мне рассказывал мой собеседник, когда-то звучал мой монолог. Полностью диалогом это было назвать нельзя. Это было скорее похожим на работу на  неисправной старой радиостанции, вроде той,о которой рассказывал мне отец , как он ее осваивал на военных сборах. В программе подготовки он и его коллеги должны были освоить какую-то радиостанцию. Вот они  и изучали –клювик вверх, клювик вниз, еще что-то и нажать на тангенту. Если в наушниках зашипит, рация подготовлена правильно. Нет- «двойка». Вот эта радиостанция, как отец говорил, обеспечивала симплексную связь. То есть ты нажал на тангенту и говоришь, и, пока тангента нажата, никто тебя не прервет и не прикажет ничего. Вот и мне наша связь была похожа на эту рацию- связь только симплексная, появляется аллах знает почему и когда и прерывается таким же образом.
Важно ли это было для меня? Да , важно. Я рассказывал все, что думаю, о мире, о себе, о своем месте в этом мире, о государстве и своем месте в нем. О том, как я оцениваю прошлое , настоящее и что жду о будущем. Раньше мы об этом много говорили с отцом, но сейчас он не мог говорить  со мной о том, что меня интересовало и что я думал о чем-то. Он мог только говорить о своей правоте в семейных «расстановках». С мамой я мог поговорить о девушках(тут она мне многое подсказывала) или о том, справляюсь ли я с учебой. Чуть в сторону - ее опять уносило в сторону семейных проблем и своей правоты в их видении. Дедушки и бабушки уже умерли. А папина сестра и мамин брат с нами только изредка переписывались. Поговорить о серьезном было не с кем.

…Жизнь моя была недолгая, но интересная. Жил я в такое время,что только успевай поворачиваться,видя новую задачу и справляясь с ней .И повоевать пришлось, и поработать тоже. Но самое главное в ней то, что я множество интересных людей видел. Было бы что на старости лет рассказать детям и внукам, сидя на призьбе или скамеечке возде подъезда. Я, когда маленьким был, всегда старался бывалых людей послушать, как они рассказывают про то, где они были и что они  там видели. Тогда меня и других хлопчиков было не оторвать от чужих рассказов. Все казалось таким дивным и незвычным, зовсим не схожим на нашу селянскую жизнь. И хотелось  мени вырасти и самому глянуть на то,о чем рассказывают дядьки,строившие Транссиб,  бывавшие на службе в Китае и Туркестане, ездившие на заработки в Москву и Питер…И даже там побывать, где ни дядько Прокип, ни  дид Омелько не проходили .Вот,например, встречался с одним командиром бронепоезда.Звали его Петро Бойко. Геройский был командир. А еще он рассказывал вот такое:в пятнадцатом году,  идя на гулянку до  девчат, Петро  наткнулся на цветущий папортник.цветок  темноте он горел как уголек.   Хлопец, набрал этот цвет в спичечный коробок и носил его долго с собой.И  раздавал многим, хотяего  ругали потом за это и говорили, что  отдает  свое счастье .А он прошел все бои и ни пуля,ни снаряд его не тронули,хотя приходилось против белых бронепоездов лоб в лоб выходить. Может,счастье именно в том,чтоб делиться им с другими,а не сидеть где-то в уголке и цветок рассматривать,думая,что он только для тебя?
В Китай или Питер я не попал. После Чигирина перебрался я в Кременчуг, где служил сначала в губмилиции ,а потом в БУПРе. Затем я со службе ушел и женился на Розочке. А вот по ее мановению перехал сначала в Харьков, а потом в Одессу.В Одессе и прожил остатние восемь лет. Это  не так далеко,как дядько Прокип, и даже совсем в другую сторону, чем он.Но подальше от дома, чем большинство односельчан до мировой войны  бывали .А еще мне повезло с другим - я смог общаться с человеком из будущего. Что-то случилось со мною волшебное или еще какое-то ,и иногда я мог поговорить с ним. Мы не беседовали,  как беседуют обычно люди,мы просто рассказывали друг другу о себе и своем времени. Сегодня я расскажу,как мне жилось в двадцать первом и двадцать втором, а через полгодика он расскажет мне, как он живет в  будущем Харькове и учится на радиоинженера. Это как я понимаю,потому что в их будущем такими заковыристыми словечками  пользуются, что аж не выговоришь.Он ,видно,это понимал, поэтому и стараелся  пояснить простыми словами то,что означает какой-то мудреный термин. Я, правда, понимал все с пятого на десятое, но какое-то впечатление создается. Интереснее всего,конечно, было слушать,какой в будущем станет Кременчуг или Харьков.
Вроде как получается,что Харьков очень вырос, но то, что было в нем при мне ,изменилось не так сильно. А вот Кременчуг -это совсем новый город, от старого осталось совсем немногое. Наверное,я бы мало что узнал. Даже мост сейчас уже не такой. И вообще жизнь и страна стали совершенно другие. Я  тому не удивляюсь, ведь даже за мою не очень долгую жизнь страна резко поменялась почти во всем, а тут еще сколько минуло с моих пор.
Очень интересно все это было услышать,да и самому рассказывать тоже. Вдруг там эти потомки думают,что в нашем Доме принудительного труда было как при царизме- сиди взаперти и играй в дурацкие игры  : кто больше выдержит ударов голой рукой по острию гвоздя.
Унас арестанты работали- хочешь- в мастерской,а хочешь- в сельхозколонии под городом.Там вокруг тебя ни тюремных стен, ни проволоки,ни решеток. Обыкновенный сельский плетень и обыкновенная сельская хата для жизни. И работаешь не на дядю,а на пропитание себя и тех, кто рядом.
У нас даже арестантам кофе давали.Врать не буду,не каждый день , но почаще, чем я сам дома пил. А то так бы их из БУПРа по окончанию срока не выгонишь, если б каждый день кофе поить.
И клуб был для арестантов, имени доктора Гааза, и книги для них же. Бери и читай, и выйдешь отсюда не таким темным, как был до этого.
Но пришлось мне оттуда уйти. Не из-за провины. Женился я на Розочке Альтшуллер, а от женитьбы дети бывают. И им на молочишко надо зарабатывать. Розочка у меня умница и зубным врачом стала,но и мне задних пасти не надо.Образование свое я немного поднял,но ученого из меня не вышло.И начальника тоже. Не могу я командовать людьми, как выяснилось. Но Розочкин дядя помог мне с устройством на завод,и помог получить специальность. Тогда еще безработица была,  и хорошая работа  за счастье почиталась. Потому что вообще никакой могло и не найтись. А мне понравилась работа с электричеством и свет электрический- он такой яркий, что с ним никакие каганцы и свечки с «молниями» не сравнятся. И мне и дальше захотелось с электричеством работать и давать  людям  свет- и на работе , и дома у них. Потом мы с ней перехали в Одессу. Родились у нас две дочки. Хотелось сыночка,но все никак. Но мы не переживали и ждали его…Ведь он обязательно должен был родиться, на радость нам с Розочкой, деду Вениямину, бабушкам  Марии и Саре. Мой батя только первую нащу дочку Тамарочку смог увидеть…
Иногда я рассказывал людям вокруг меня о будущем,что так вот, как в щелочку ,приоткрывалось мне. Не прямо, а чуть-чуть с хитринкою, что мол,видел я сон о будущем или думаю ,что  вот так оно будет.Тесть  Вениямин всегда слушал внимательно, правда,его сильно интересовало, возродится ли Израиль на том самом месте или все эти бегания и сборы в Палестину ничем серьезным не закончатся. Но тут я ничего ему сказать не мог, ибо потомок про это не рассказывал. Розочка считала, что я фантазирую. Даже предложила написать рассказ в газету.  Подначила она меня так.Я не сдался, два вечера тетрадные листы портил, потом отнес в городскую газету. Там к таким вещам отнеслись спокойно, ведь многие не очень грамотные люди в газеты  свои труды присылали-  и стихи, и рассказики, и « клеветоны» про разные безобразия, почему-то еще не преодоленные. Так что в редакции были для того сотрудники, чтоб наши каракули разобрать и ,поняв, что мы хотели написать, довести  их до того, чтобы и все  остальные  поняли. Рассказик мой ,почти начисто переписанный , в газете напечатали, предложили еще попробовать, ибо видно, что могу сочинять, только грамотность хромает. На небольшой гонорар за него купил я разного вкусного всему семейству, но больше не писал. Как-то неудобно мне было получать деньги за то, что больше ,чем наполовину не я написал, да еще и грамотность  мою поправили. Тесть на это мне сказал, что это ничего. Просто я сделал полуфабрикат, а в газете его довели до ума. Как если бы я наделал кирпичей, а потом из них дом построили. Пусть не я один к дому отношение имею, но и мои кирпичи –вещь необходимая. Тесть у меня голова, и все понятно объяснил, но я все же больше не писал.
А потом была война. Мой возраст сразу не призывался, забирали  первыми людей с пятого по восемнадцатый год. А я еще две недели ходил на работу и работал за тех, кто уже в военкомате оказался. А потом кто-то взял мои бумаги и  прочитал, что служил я и в милиции, и в угрозыске, и в БУПРе надзирателем. А в Одессе конвойный батальон как раз разворачивался в полк. Вот и вспомнили про меня.
Конечно, служить рядом с домом –это прямо подарок судьбы, только это был ее последний подарок.
В начале августа война вплотную подошла к городу.И для нашего полка нашлась боевая работа, хотя и охрана,  и конвоирование –кто ж с нас бы их снял?!
Восьмого числа наш батальон выдвинулся к Лузановке. Румынов там еще не было,поэтому с марша в бой  нас не кинули. Наш бой случился позже ,когда румыны прорвались к Шицли,потеснив сошедших с кораблей моряков. После обеда шестнадцатого нас подняли по тревоге и отправили восстанавливать положение там. На рубеж атаки мы вышли уже ночью
Командир наш, разведав позиции противника, решил атаковать ночью. Артиллерии у нас ,конечно,не было-не положены конвойным войскам  артиллерия и «максимы». Винтовки, револьверы, ручные пулеметы- вот что нам положено. С ними и пошли в атаку. Один взвод атаковал в лоб, один взвод пошел куда-то к лиману в обход , а мы, остальные, с другого  фланга румын. Чего нам не хватало- то восполнили темнота и внезапность. И румыны побежали.
Я ведь до этого в армии не служил, в атаки не ходил, пехотному бою не учился.  Да, в молодости пришлось поглядеть в разные стволы,  что в тебя нацелены, пули послушать и  горелого пороха понюхать . Потому внутри все в комок сжималось, ибо  знал я , как это бывает, когда враг не промажет. Но знал я и другое,что нельзя врагу свой страх показывать. Он тебя тоже боится и умирать не хочет. Поэтому побеждает тот  , кто  не струсил, хоть и боялся.
Потому молодым ребятам с шутками-прибаутками это подсказывал, чтоб держали фасон до конца, а румыны пусть думают,что мы себя бессмертными считаем, и тоже в это поверят,что нас убить невозможно. А южная темная ночь им поможет решить,что нас не две сотни, а тьма,что во тьме подошла и во тьму их сейчас повергнет.
Видимо, правильно командир рассчитал,как атаковать, тьма помогла, а «ура» и штыки румын храбрости лишили,потому как они откатились. Лежал я и слышал, что выстрелы все дальше и глуше,  и глуше. Или это я уже сознание теряю, оттого все слышу хуже? Нет , наверное, тогда б я не слышал, как бормочут и стонут недобитые румыны и своего «дэу» призывают.  Да и ходили бы здесь  живые румыны, своих перевязывали, а нас добивали.
В животе уже такой кинжальной силы боли не было, даже почти что совсем отпустило. Только холодно было и ощущение слабости нарастало. Но это только и  слава,что лето и курорт, а  на самом деле в августе, ближе к рассвету,  и замерзнуть можно. Если вино и женщина согреться не помогают. А тут их откуда взять, сплошные дохлые и полудохлые румыны вокруг….
Ан нет, женщина есть, подошла и остановилась рядом. И недосдохшие  румыны свой галдеж припинили.
"Ступни твои обую в лёд,
   И челюсти твои сведёт.
   Глаза закрой и не гляди
   На этот свет. Со мной иди!»
Пойду. Прощайте , мои родные, прощайте, боевые товарищи. Живите долго и хорошо. А вам, падали антонесковской, довеку здесь землю удобрять…
Передав последнее сообщение, канал закрылся и более ничего не приносил.